Случай на Акрополе, автор Гесиона

На море стояла плохая погода, будто сам Посейдон! на кого-то разгневался. Это был один из тех дней, когда кажется, что жизнь очень скучна и однообразна…Да и возраст был подобающий. Ей же всего лишь 1009 лет! У Гесионы сегодня не было настроения праздновать очередное событие, день рождения одной из её подруг.
   С самого начала дня у неё всё пошло не так.. Она забыла про день рождения, и никуда не пошла, сославшись на недуг. Про себя решив, что позже объяснит всё подруге и извинится, она выплыла на поверхность и села на риф. Ей вдруг захотелось прогуляться в одиночестве, что океанида и сделала.
  Поразмышляв, она и не заметила, как наступил вечер… На море стоял красивый закат. Солнце, будто разбросало свои лучи по небу. Даже казалось, что они материальны. А оно само было окружено ореолом из нежно-розовых облаков, которые водили вокруг него хоровод. Красное яблоко заката начинало медленно опускаться, как показалось, в море. Хотелось крикнуть : «Не уходи!», но ведь до него не докричишься… Медленно и печально земля стала переходить во власть к Селене.
  На берегу она заметила невысокого смуглого мальчика лет восьми, с волосами цвета вороного крыла и веснушчатым лицом, который сидел в одиночестве.
- Хайре! Что ты тут делаешь? Почему ты один?
  Мальчик упорно молчал..
- Я же не укушу тебя! Поверь мне, не бойся!
- Я не боюсь… Я просто задумался. Меня выбрали на Дафнефорию, но я не хочу идти на праздник! Там так скучно, и никого не будет из моих знакомых..
  «Дафнефория… Что-то знакомое..»
  Гесиона вспомнила слова учителя:
«Конечно, ты это не запомнишь, как и всё рассказанное мною, или как в тот день, твой день рождения, когда я перечислял тебе всевозможные имена греческих скульпторов, остановился на Лисиппе, а ты вдруг спросила: «Это его кличка? Лис! Что ж, ему не повезло…», но всё же.. Дафнефория это праздник, проходящий каждый девятый год в Фивах в Беотии в честь Аполлона Исмения или Халация. Он представляет собой процессию, главной фигурой в которой является мальчик, представитель хорошей семьи, чьи родители были живы. Перед ним шёл один из его ближайших родственников, обвитый лентами, неся ветвь оливкового дерева, увешанного цветками лавра и бронзовыми шарами. За ним следовал дафнефорос, то есть молодой жрец Аполлона. Он также освещал бронзовый треножник в храме вышеупомянутого бога…»
  - Ну что ты! Я уверена, это будет весело! Я тоже пойду… Не проводишь меня?
  Благо, город был недалеко. Через некоторое время они уже стояли у храма, Гесиона думала, что именно там начиналась процессия.
  - Ну, мне уже пора! Скоро начнётся…
  - Левкипп! Ну сколько тебя можно ждать! Ты опоздал! - крикнул один из жрецов бога солнца и плодородия.
  «Мальчик должен гордится своим именем..» - вскользь подумала океанида.
  - Мы ведь с тобой ещё увидимся, на обряде, правда?.. Кстати, меня зовут Гесиона.. - ободряюще, с улыбкой сказала она.
  - Да, конечно.. - ответил мальчик и покраснел.
  Гесиона проводила взглядом Левкиппа и вспомнила, что главная процессия всё таки пройдёт не здесь, а на Акрополе. Она поспешила туда, ведь у храма шли только приготовления.
  Она успела как раз к началу, так как найти Акрополь не сложно, он находится на вершине самого большого холма. Пять минут обряда только - только прошли, как вдруг… Хорошо подготовленный и вооружённый отряд с уверенностью двигался к храму, сметая всех на своём пути. Не делая различий между стариками о женщинами, детьми и мужчинами. Не пренебрегли они и мальчиком, Левкиппом. Гесиона вовремя очнулась из забытья и создала иллюзию, будто там, где она стояла, никого нет. А отряд оказался не чем иным, как отрядом спартанской армии, ведь в то время велись военные действия… Через полчаса на Акрополе не осталось ни души. Где в то время были воины Фив, так и осталось загадкой. Возможно, используя подлые уловки, спартанцы решили напасть в то время, когда город менее всего защищён, то есть во время праздника… Много людей тогда бежало в панике..
  От страха Гесиона, не думая ни о чём, сразу побежала к морю, нырнула и поплыла. Только когда оказалась дома, она пришла в себя и расплакалась, ведь мальчик, тот самый мальчик, которого океанида встретила на берегу, так и остался лежать бездыханным на том же самом месте, где их застали врасплох. Гелиайне!..

Примечания от автора:
Посейдон - бог моря и водных просторов в целом.
Гесиона в то время было 1009 лет, т.е. по земному 13-14.
Селена - богиня луны и ночи.
- Хайре! - традиционное приветствие в Древней Греции.
Аполлон - один из главных богов греческого пантеона. Бог солнца, законодательства, красоты. Функции различны и разнообразны.
Акрополь - центральная часть всех городов Древней Греции. Находился на самом высоком из холмов.
«Мальчик должен гордится своим именем..» - Левкипп (гр. Leucippus) (около 5 века до н. э. , предположительно Милет, западное побережье Малой Азии), греческий философ. Которого Аристотель и Теофраст считали создателем анатомической теории.

День, когда я все сделал не так, автор Торренс

  -Апчхи!- ещё раз чихнул я, раз двадцатый за то утро. Мне было тогда 9 лет, и рядом со мной были мои родные, и с каждым чихом мама теплой и мягкой рукой гладила меня по щеке, а второй рукой подавала платочек. Сейчас мне стыдно, что я так обманывал её, притворялся что болею, чтобы избежать глупой контрольной по математике, потому что вместо того, чтобы готовиться, я смотрел свои любимые вестерны. А она мне верила, она говорила "Ты болеешь, сынок, тебе нужно отдохнуть..." А я, тогда ещё маленький светловолосый мальчик, закутавшийся в халат, с изможденным видом хриплым голосом выдавливал из себя "Хорошо, мама..." и топал к себе наверх. Отец ушёл на работу ещё с утра, так что он и не догадывался о моей затее. Если бы он узнал- мне пришлось бы туго. Но сейчас, вспоминая об этом, я бы наверное даже хотел, чтобы он узнал... Мы со старшей сестрой остались одни дома. Я сбросил с себя халат и разлегся на диване. У сестры в тот день не было уроков. Она вообще была вредная. Мне пришлось отдать ей все карманные деньги, чтобы она не проболталась предкам о моей грандиозной афере. Черт, лучше бы не давал я ей ничего, проболталась бы! Она молчала. Но стоило маме уйти, как эта бестия тут же снова начала меня шантажировать. Я же в ответ сказал ей, что расскажу всем о том, что она встречается одновременно с двумя полудурками, которые арбуз от тыквы отличить не могут. Мы поссорились. Ну зачем мы тогда поссорились? Неужели я не мог сказать "На, съешь мой кусок торта, ты же его так любишь!" или ещё что-то в этом роде, что она тогда вымогала у меня. У моей сестры всегда был скверный характер. Но как бы я сейчас мечтал, чтобы она заорала мне на ухо в шесть утра "Вставай, коротышка!"... Я тогда специально пролил майонез на её любимый свитер, в котором она собиралась идти на свидание. А она в отместку сломала пару-тройку моих любимых игрушек. Я был зол на неё. Я сбежал из дома через окно и расшебушил кучу листьев, которую в последние полчаса так бережливо собрал дворник. Он заорал на меня и замахнулся метлой. Я сломал её. Не знаю как. Я был зол на него и на сестру. Как я себя за это проклинаю... Как назло пошел дождь... Как же я ненавижу дождь! Решил вернуться домой- но эта стервозная сестричка заперла все окна и двери. Зачем же ты так поступила? Я сидел на пороге около дома под проливным дождем. Я проклинал все: глупую сестру, глупого дворника, глупую училку, которая своим, как мне казалось, бредом, который она несла на уроках, и бесконечными "Тори, не спи!" отравляла мою юную жизнь,глупых дылд из баскетбольного клуба, не взявших меня играть в команде из-за маленького роста, глупых одноклассников, глупых людей, сновавших туда-сюда по тротуару, нахально жавшихся под зонтики кто свои, а кто и к незнакомцам. В тот момент я возненавидел жизнь. Больше всего на свете я захотел умереть, никогда больше не видеть всех тех, кого я ТАК ненавидел! Сестра открыла дверь и с самодовольной ухмылкой спросила: "Ну как, братик, остыл?" Она рассмеялась. Зачем она так поступила? Мои глаза налились кровью, тело перестало мне подчиняться и меня охватила невыносимая боль...
  Больше я ничего не помню... Я разрушил город. Я убил всех жителей, до единого. Сестру, дворника, учительницу, баскетболистов, одноклассников. Всех. Убил. Я. Только последний взгляд мамы помню. Взгляд, пронзивший меня до глубины души. Её взгляд. Помню.
  Я не люблю вспоминать об этом. Прервусь. Я все ещё такой же. Я понял, что значит страх. Временами я даже боюсь сам себя. Не за себя боюсь. За тех, кто будет со мной рядом. Тех, ради кого мое сердце бьется. Пока я живу я буду бороться. Обещаю.

Один день из жизни Рикки, автор Рикки

Моё детство нельзя назвать запоминающимся или счастливым, но один день я запомнила надолго. Это был мой девятый День Рождения. В этот день я проснулась раньше, чем обычно, в ожидании подарков- ну куда же без них в день рождения? (как обычно они лежали под моей кроватью) Наклон головы вниз- и разочарованный вопль:
-Блин, ну где они, мои подарки?
Я надула губки и закуталась в одеяло, чтобы не разорвать папку на сотни маленьких сувениров от злости.- Блин, ну мне ж всегда что-то дарят на Д.Р.!
На глазах выступили слёзы... Далее пошли разочарования поуже- папа не сказав мне ни слова ушел на работу, оставив как всегда записку "Удачного дня, милая".
"Неужели, забыл?" мелькнула мысль в голове. Пришел день. Затем его сменил вечер, а никто так и не вспомнил про мой День Рождения, даже лучшие друзья. Я решила погулять в одиночестве и полбоваться на море. В голове тогда как-то глупо мелькали нелепые мысли- бежать в другой мир с тем, кто тебя любит...
И вот, я пошла домой. Решила собрать вещи и уйти, не прощаясь ни с кем. Открываю дверь. Включаю свет...
-С Днем Рождения, Рикки!- крикнул хор веселых голосов. В гостиной стояли все мои друзья. У каждого в руках был подарок. У всех на головах были нелепые колпаки. Все улыбались мне, и я почувствовала себя счастливой.
И только тогда я поняла, что все те, кто меня окружают, любит и беспокоятся обо мне. Что любовь ближнего- самый драгоценный подарок в жизни...

Как отделаться от парня за 10 минут или Девочка-Эммочка и Мальчик-Зейнчик, автор Эмма

Вы никогда не задумывались над тем, какие у Эммы и Зейна сложные взаимоотношения? И не поймешь, что к чему. С виду, она ему симпатична, а по поступкам он относится к ней весьма пренебрежительно. Что это с ним? Ответ кроется в их совместном прошлом. Ведь когда-то они были совсем не такими…
-Эмма, Эмма, ну можно я провожу тебя до дома?!
-Отстань, Зейн!
Две маленькие фигурки шли по залитой лучами заходящего солнца набережной. Невдалеке мирно плескались волны о прибрежный песок, серфингисты оставляли свои доски до будущего утра, или же, напротив, становились на них и бороздили морские просторы. Но сейчас двум идущим детишкам было не до серфинга. Подробнее о них: светловолосая голубоглазая девочка с курносым носиком, нельзя сказать что очень симпатичная, но задатки были, отпихивалась от настырного мальчика-брюнета, неуклюже совавшегося к ней под руку.
-Тогда сходим завтра в кино, Эмма, ну пожалуйста!- продолжал канючить Зейн- так звали мальчика.
-Отвали!- отрезала девочка, которую он называл Эммой. По Зейну было видно, что он вот-вот расплачется. Но сдаваться мальчуган, по-видимому, и не думал. Собравшись с силами и мыслями, Зейн робкой ручонкой протянулся к крохотной ручке Эммы. Меткий контрудар. Полный нокаут. Мальчик отлетел на метр в сторону и упал на землю. Эмма уничтожающим взглядом посмотрела на него сверху вниз.
-Я что тебе говорила?! Не лезь ко мне больше!- грациозно откинув свои прелестные золотистые волосы назад, Эмма развернулась и ушла в противоположном направлении. Зейн остался сидеть на вымощенной холодным камнем набережной. На глаза у него навернулись слёзы. Не в силах больше сдерживать себя, мальчик расплакался. Ему стало невыносимо больно от того, что та, ради которой он был готов на все, отвергла его так легко и просто. От того, что он никому не нужен. Да и вообще, все негативные эмоции, скопившиеся в нем за долгое время, в кои-то веки выплеснулись наружу. Утирая нос правой рукой, левой Зейн оперся о набережную и нехотя поднялся, глотая слезы.
«Вот увидишь, Эмма» поклялся он сам себе «Вот увидишь, когда-нибудь, я стану крутым! И ты пожалеешь, что бросила меня! Глупая!»
На прощанье, показав в пустоту язык, разумеется, представив Эмму перед собой, Зейн, воодушевленный и полный энтузиазма, побрёл к себе домой.